Эвелина Кристиллин — фигура, достойная внимания. Ее путь — это симбиоз спортивной страсти, управленческого таланта и удивительной близости к одним из самых влиятельных семей Италии. От детской любви к футболу до кресла в совете FIFA, от горнолыжных трасс до организации Олимпийских игр, ее жизнь насыщена событиями, которые формировали облик современного спорта.
Первые шаги: Мяч против животных и «Луноликая» от Аньелли
В то время как сверстницы собирали альбомы с животными, маленькая Эвелина в сезоне 1966/67 мечтала о наклейках с футболистами. Ее кумиром был защитник «Ювентуса» Сандро Сальвадоре, не только из-за его игры, но и из-за даты рождения, близкой к ее собственной. Эта ранняя страсть к футболу предвосхитила долгую и глубокую связь с туринским клубом.
Параллельно с увлечением футболом, Эвелина сама становилась спортсменкой. Она была перспективной горнолыжницей, членом национальной сборной “B”, участвовала в этапах Кубка мира. Именно в этот период началось ее знакомство с Джанни Аньелли, знаменитым Адвокатом, главой империи Fiat и владельцем «Ювентуса». Ее отец, бывший пилот Lancia, был другом Аньелли, и семьи часто общались. Эвелина росла вместе с детьми Аньелли — Маргаритой и Эдоардо.
Эвелина Кристиллин, “Луноликая” от Джанни Аньелли
Аньелли, известный своим острым умом и наблюдательностью, даже дал ей прозвище — «Moon Face», или «Луноликая», из-за ее круглого лица. Это был не только знак близкого общения, но и демонстрация его особого отношения к людям из своего окружения. Он даже пригласил ее на вертолетную прогулку, чтобы оценить ее навыки катания на лыжах – весьма эксцентричный способ “смотрин” для юной спортсменки.
Эпоха Аньелли: Вертолеты, шутки и футбольные гении
Жизнь рядом с Адвокатом была полна невероятных историй. Эвелина вспоминает, как Аньелли летал на вертолете, чтобы покататься на лыжах, затем приземлялся в Виллар-Пероза, чтобы поприветствовать команду «Ювентуса», которая почитала его почти как божество, и оттуда летел на матч в Турин. Это был мир, где роскошь переплеталась с футбольной страстью.
Аньелли был мастером на прозвища и остроумные замечания. Для Збигнева Бонека он придумал «Bello di notte» (Красавчик ночи), намекая на его яркую игру в вечерних матчах. Дель Пьеро стал «Пинтуриккьо» за его изящную технику, а Роберто Баджо — «Мокрый Кролик». Эти прозвища, хоть и были подчас колкими, отражали его глубокое знание и любовь к футболистам.
«Мы взяли Платини за кусок хлеба и положили на него фуа-гра», – шутил Аньелли о приобретении Мишеля Платини. Адвокат особенно ценил Платини за его выдающийся интеллект и редкую способность отвечать на его шутки, не теряясь. В то время как большинство игроков благоговейно молчали, Платини мог поддержать интеллектуальный диалог, что невероятно нравилось Аньелли.
Но не все решения клуба встречали его одобрение. Эвелина вспоминает, как Аньелли был глубоко расстроен продажей Зинедина Зидана в «Реал Мадрид». Моджи и Джираудо обещали ему, что никогда не продадут французского маэстро, но не сдержали слова. Адвокат разозлился молча, не вмешиваясь в дела руководства, но его разочарование было очевидно.
Даже с легендарным президентом «Ювентуса» Джампьеро Бониперти, Аньелли позволял себе шутки. Например, про то, что Бониперти не купил молодого Марадону, которого Аньелли рано заметил через свои международные связи. Бониперти отшучивался, что он «слишком католик», чтобы брать игрока с такой «кощунственной» фамилией (Марадона – Мадонна). Аньелли также любил подшучивать над Бониперти во время туринских дерби: Бониперти, не выдерживая напряжения, уходил со стадиона еще до свистка и затыкал уши, чтобы не слышать шума толпы. Аньелли потом приходил к нему домой и рассказывал невероятные, выдуманные истории о ходе матча, наблюдая за бурной реакцией президента.
Интересно, что Аньелли и Бониперти питали глубокое уважение к «Великому Торино», погибшей команде, и были потрясены трагедией в Суперге. Даже когда мэр Турина, фанат «Торино», просил Аньелли «пожалуйста, хватит» во время разгромного счета, Аньелли отвечал без злобы: «Не волнуйтесь, в следующий раз будет лучше». Для «Ювентуса» настоящим дерби всегда было противостояние с «Интером» — «Derby d`Italia».
От Турина-2006 до бури Суперлиги
Связь Эвелины с Аньелли простиралась далеко за пределы футбола. Именно он предложил ей возглавить комитет по продвижению Зимних Олимпийских игр 2006 года в Турине. Это была миссия, в успех которой мало кто верил. Ей давали «один шанс из тысячи». Противостоял ей Жан-Клод Килли, французская звезда лыжного спорта, который лоббировал кандидатуру швейцарского Сьона, а также Хуан Антонио Самаранч, тогдашний президент МОК.
Аньелли, узнав о ее первых не слишком успешных переговорах, язвительно заметил: «Похоже, твои встречи прошли не очень хорошо. Говорят, ты милая и симпатичная девушка…» Но Эвелина не сдалась. Она убедила Самаранча, возможно, даже через общий язык футбола, и Турин получил Олимпийские игры. Более того, она пригласила самого Килли стать председателем координационной комиссии Игр, и он с энтузиазмом согласился. Это стало триумфом ее настойчивости и дипломатии.
Александер Чеферин, президент УЕФА, во время кризиса Суперлиги
Однако путь Эвелины в спортивной администрации не был безмятежным. Она оказалась в эпицентре «идеального шторма» во время кризиса Суперлиги в 2021 году. Как член совета FIFA от UEFA, она столкнулась с мучительным конфликтом лояльности: с одной стороны, ее сердце было с «Ювентусом» семьи Аньелли, с другой — профессиональный долг перед UEFA, которую тогда возглавлял Александер Чеферин.
Та ночь была трагичной. В штаб-квартире УЕФА Чеферин принимал звонки от Макрона и Бориса Джонсона, а Эвелину многие считали «змеей в недрах», предательницей Андреа Аньелли. Но Чеферин ей доверял. Он отказался принять ее отставку, зная о ее преданности. Эвелина, не зная о планах Андреа, пережила глубокое эмоциональное потрясение. Она вернулась в Турин в одиночестве, сделала объезд в альпийскую деревню, где похоронены ее родители, и там, у их могилы, дала волю слезам и своим переживаниям. С тех пор она не посещала домашние матчи «Ювентуса» на стадионе, сделав исключение лишь для прощального матча подруги.
Несмотря на этот разрыв, ее привязанность к семье Аньелли осталась неизменной. Она сохраняет теплые отношения с матерью Андреа, Аллегрой, и до сих пор испытывает благодарность к семье, которая так много ей дала. Ее поступок — яркий пример того, как профессиональная этика может быть сильнее личных связей, даже если это причиняет глубокую боль.
Уроки прошлого и взгляд в будущее
Эвелина Кристиллин также размышляет о темных страницах итальянского футбола, таких как скандал Кальчополи 2006 года. Она признает, что «Ювентус» в то время пользовался «определенным психологическим превосходством» со стороны судей, что придавало команде негласное преимущество. Она считает, что Джанни Аньелли, если бы был жив, повел бы себя так же, как его наследник Джон Элканн, который принял наказание — понижение в Серию B со штрафными очками — как неизбежное зло, чтобы избежать еще более суровых последствий.
Ее взгляд на нынешний «Ювентус» реалистичен и лишен иллюзий. Она видит «достойную» команду, которая не может сравниться с великими составами времен Трапаттони, Липпи или Конте. Но на сегодня, по ее словам, «этого достаточно».
Размышляя о трагических смертях молодых горнолыжников Маттео Францозо и Матильды Лоренци, которых она знала с детства, Эвелина подчеркивает, что спорт высших достижений всегда сопряжен с риском. Скорости возросли, снаряжение изменилось, но осознание смертельной опасности всегда присуще спортсменам, как и гонщикам Формулы-1. Это суровое напоминание о цене мечты и скорости.
